ДУХОВЕНСТВО БЛОКАДНОГО ЛЕНИНГРАДА. Протоиерей Владимир Сорокин, Михаил Шкаровский

Статью историка Михаила Шкаровского о блокадном духовенстве читает Ольга Суровегина. А в «блокадном» выпуске передачи «Давайте разберемся» Александр Ратников собрал несколько необычных исторических сюжетов: работа альпинистов в блокадном городе, крейсер «Аврора» - боевой корабль Великой Отечественной войны, военно-морской порт Кронштадт в блокаду, и – жизнь православной церкви в блокадном Ленинграде.

О Князь-Владимирском соборе в годы блокады рассказывает настоятель – протоиерей Владимир Сорокин:

«В годы было открыто 8 храмов, из них 2 собора имели важное значение – Николо-Богоявленский и Князь-Владимирский. Богослужения совершались каждый день. Собранные средства были пожертвованы на танковую колонну Дмитрия Донского и эскадрилью самолетов Александра Невского. Подавалось прошение устроить госпиталь для раненых и столовую, но столовую не разрешили. А пожертвования, конечно, приветствовали. Духовенство даже получило награды.

К собору везли много покойников. Везли на Смоленское кладбище, но дорога длинная была и, не довозя, оставляли своих умерший здесь, у  собора. Вокруг собора зимой лежали замерзшие тела. Таким воспоминанием со мной поделилась прихожанка собора, которая здесь была в годы блокады. За время блокады в городе умерло 18 православных священников, то есть каждый третий».

Михаил Шкаровский в своей статье «Общая чаша страданий. Жизнь и подвиг блокадного духовенства» раскрывает многочисленные подробности жизни «блокадного православия», приводя множество фактов из архивных документов.

В самом городе и северных пригородах, оказавшихся в кольце блокады в его ведении находились Николо-Богоявленский кафедральный и Князь-Владимирский соборы, церкви Никольская, Большеохтинская и Волковская кладбищенские, Димитриевская Коломяжская и Спасо-Парголовская. Общее количество штатных православных священнослужителей в Ленинграде не превышало 25 человек, кроме того, было около 30 приписных, заштатных и тайных священников.

В городе почти прекратилась подача электроэнергии, остановился транспорт, многие здания не отапливались. В храмах температура упала до нуля, перед иконами уже не ставили свечей, зажигали только лампады, веретенное (из нефти) масло еще было. Все больше людей умирало от голода. Как недавно стало известно из рассекреченных архивных документов, всего в блокаду умерло около 1 миллиона 100 тысяч человек. Город постепенно превращался в кладбище. Согласно свидетельствам очевидцев, людей хоронили не только в специально отведенных для этого местах, но и в ограде Князь-Владимирского собора и некоторых других православных храмов. Протоиерей Николай Ломакин свидетельствовал, что количество отпеваний дошло до невероятной цифры - до нескольких тысяч в день. И вот его рассказ: «Храм был окружен грудами тел, частично даже заслонившими вход в храм. Эти груды достигали от 30 до 100 человек. Они были не только у входа, но и вокруг храма. Я был свидетелем, как люди, обессиленные голодом, желая доставить умерших к кладбищу для погребения, не могли этого сделать и сами, обессиленные, падали у праха погибших и тут же умирали».

Несмотря на запрещение в 1930-е гг. колокольного звона, в Серафимовской церкви колокола уцелели: прихожане разобрали пол и потолок, вырыли глубокие ямы и схоронили колокола. А через два с половиной года – утром 27 января 1944 г. радостное известие о снятии блокады собрало у храма обессиленных людей, которые в едином стихийном порыве сняли перекрытия, раздолбили мерзлую землю, достали и подняли колокола. Без всякого разрешения властей в Серафимовской церкви зазвонили в день прорыва блокады ровно в 16 часов. Люди сменяли друг друга, и звон колоколов не умолкал больше суток. Приходили верующие и к закрытой в 1940 г. часовне Ксении Блаженной на Смоленском кладбище, где в период блокады также производились массовые захоронения умерших от голода горожан.

Две передачи. Общее время 56 мин.
Размер zip-архива 35,1 МБ.